При всей разнице объектов: два являются материальными товарами (шампанским и автомобилем), третий — услугой (номером в шикарном отеле), четвёртый — социально-эколого-экономической концепцией, включающей в том числе услуги (подсчёт CO₂-следа и т.п.).
Всё четыре подпадают под определение «предмета роскоши», то есть товара/услуги, спрос на который растёт вместе с ростом цены за счёт включения фактора демонстративного потребления (ценность сводится не к материальным свойствам, а к социальному посылу — «Я могу себе это позволить»), следует из свежей работы учёных Стэнфордского университета.
Когда потребители чувствуют себя хорошо, они с большей вероятностью приобретут предметы роскоши. Когда их благосостояние падает, спрос на эти виды товаров/услуг также снижается
На взгляд ESG World, определение небесспорное, но отражающее развитие экономической мысли в Штатах и отчасти ЕС на фоне крайней политизации ESG-повестки, снижения привлекательности «устойчивых» инвестфондов и общего падения интереса инвесторов к ESG.
Исследователи строят силлогизм так:
Можно привести доводы, что ESG является таким предметом [sic! — прим. @esgworld]. ESG начало набирать популярность на фоне растущего экономического благосостояния, низкой инфляции и бычьего рынка.
Корпоративные инвестиции в инициативы [ESG] вознаграждались общественным признанием. Инвесторы, получающие выгоду от растущего рынка, начали вкладываться в ESG-фонды.
Однако в последнее время экономические трудности изменили соотношение сил. В условиях роста инфляции и процентных ставок общего экономического пессимизма интерес к ESG значительно ослаб
Если предположить, что спрос на ESG будет соответствовать модели производства товаров роскоши, а не предметов первой необходимости, [можно объяснить, почему] советы директоров пересматривают планирование и инвестиции в ESG.
Они могут ожидать, что спрос на ESG не будет неизменным, а будет отражать благоприятный или неблагоприятный экономический цикл
На фоне неблагоприятного цикла, говорится в работе, с топ-менеджмента строже спрашивают, есть ли увязка того или иного ESG-проекта с экономической выгодой и/или снижением рисков («Риски и возможности»). И наоборот.
Вопрос об определении ESG как товара роскоши оставлен авторами на суд читателей, а в качестве иллюстрации приведены многочисленные замеры настроений американских частных инвесторов, которые год от года всё меньше готовы потерять часть сбережений во благо природы и человечества.
На взгляд же ESG World, ситуация иллюстрирует:
📍 Во-первых, долгое время сохранявшийся «хайповый» характер повестки, когда вложения в ESG превратились в модный тренд, отчасти фактор демонстративного потребления — сейчас же пришло время подойти к ESG, что называется, с калькулятором;
📍 Во-вторых, непонимание многих в США, что ESG — не столько про текущую наживу, а про управление рисками и возможностями, шанс вписаться в новые рыночные реалии, которые, пусть и медленнее, чем планировалось, но наступают;
📍 В-третьих, сознание того, что ESG уже стало «новой нормальностью». В статье не идёт речь о том, что бизнес и инвесторы на Западе думают вовсе отказаться от повестки — вопрос только в масштабе инвестиций. Вернуться в прошлое уже не получится.
Тем более на фоне включения устойчивого развития в национальные планы развития Китая, Индии, ОАЭ и других государств, не входящих в коллективный Запад.
Спуск, подъём, этот «Rolls-Royce от экономики» уже никуда не денется — тем хуже для тех, кто думает иначе
